Мы встречались в разное время, в разных компаниях и по разным поводам. Это предполагалось взаимным высоким социальным статусом, более-менее одинаковым кругом общения и необходимостью «публичных появлений». 
Но мне как-то по-особенному запомнилась одна наша встреча, один день из жизни… 
Может быть, именно потому, что он был посвящён исключительно нам самим? Без необходимости «держать лицо» и «натужно улыбаться» всем вокруг? Без вездесущих папарацци и порядком поднадоевшей «жёлтой прессы»? И без напряжённости рваных движений, заставляющих то и дело смотреть на часы, в ожидании, когда же закончится ненавистная, затянувшаяся встреча…
День, когда мы были счастливы от того, что ощущали себя «простыми людьми», и всего лишь получали удовольствие от обычного дружеского общения…
2008 год, самое начало, полыхающего зноем, июня…
Москва страдала изнурительной духотой. Было постоянное ощущение надвигающейся грозы. Но в памяти оставался лишь шлейф жары, пыли и доминирования каменных джунглей…
Я ждал её в удивительном ресторане, располагавшемся вблизи Академии народного хозяйства им. Г.В. Плеханова. Ресторан «Бангкок», директором и, одновременно, хозяином которого был мой приятель, давал мне возможность время от времени увидеться с дорогими мне людьми, основательно отгораживаясь от суеты мегаполиса.
Полумрак и прохлада зала, колониальная витая мебель из красного дерева, лёгкая, ненавязчивая музыка, невесомым фоном вплетающаяся в роскошный антураж, и удивительно предупредительный персонал, в мгновение ока исполняющий ваше, даже невысказанное, желание…
Жаль, что это великолепное заведение осталось в прошлом, не выдержав бюрократической борьбы и непосильной нагрузки в виде конвертно-финансовой «благодарности» за «тендерную» аренду используемых площадей, оставив лишь на страницах истории воспоминания об удивительных людях, посещавших эти уютные стены…
Она вошла как-то по будничному спокойно, под руку с супругом, на огромных «шпильках» и слегка щурясь от непривычно приглушённого, после яркой улицы, света…
А я… Я, как мальчишка, подорвался её навстречу, напрочь забывая о собственной «значимости» и авантажности… Неожиданно ловя себя на мысли, что точно так же, наверное, ощущали себя в её присутствии абсолютно все мужчины. Потому что имел счастье провожать к дальнему столику в глубине зала Её Величество Женщину, Народную артистку Советского Союза, любимицу многих миллионов зрителей и нескольких поколений, сменившихся в нашем Отечестве, – Людмилу Марковну Гурченко…
В этот раз наша встреча была «вне протокола», мы не были ограничены временем и условностями. Мы просто решили увидеться и вместе пообедать. Поговорить. Повспоминать…
Люся была немного уставшей, хоть и старалась всячески это скрыть. И это не была физическая усталость. Это была усталость от суеты и вечной «непонятости», от попыток постоянного использования, от долгих лет борьбы за собственный творческий путь, и от тяжести, вновь свалившейся на плечи в последнее время, бремени всенародной славы, любви и почитания.
Всегда молчаливая, в этот день она была достаточно многословна. Рассказывала о последних поездках, об отдыхе, о собственном отличном аппетите. Смеялась над глупыми попытками журналистов «проанализировать» её жизнь, и создать образ «странной актрисы», ничуть не похожей на настоящую Гурченко. Картинно закатывала глаза и говорила: «Я даже не представляю, что они навыдумывают к моему юбилею…»
Мы смеялись и балагурили, не касаясь «острых» тем нашей «публичной» жизни.
Ей было интересно, чем я живу, что происходит вокруг меня, как справляюсь с небылицами и флёром «сказок» разного уровня и характера, сопровождающих меня на всём протяжении моей жизни, и особенно — как мне удаётся избежать отчаяния.
А когда остро комментировала мои ответы, было заметно, что её, порой обрывочные, фразы строятся на глубокой жизненной мудрости и великой печали. Печали одиночества…
Никогда не забуду её фразу: «Как жаль, что все вокруг видят во мне исключительно актрису. Гениальную, но актрису… Если бы ты знал, как бывает холодно от того, что во мне так редко замечают женщину…»
Я иногда боюсь рассказывать некоторые вещи из моих встреч с людьми, ставшими олицетворением эпохи, и в то же время считавшие меня своим другом. Мне кажется, что многое, о чём мы говорили, рассуждали, спорили, предназначалось только для нас. Не для широкой аудитории, не для последующего «исследовательского интереса» историков и биографов, а исключительно для нас, таких сильных и ранимых одновременно, таких разных и таких постоянных в своих убеждениях, таких противоречивых и таких целеустремлённых…
О героине моих маленьких, и очень личных, воспоминаний всегда ходило слишком много разных сплетен, и слишком часто выдавалась «в народ» информация, либо не соответствующая действительности, либо искажающая эту самую действительность до неузнаваемости. А Люся… Люся просто оставалась собой, не обращая внимания на сплетни и досужий вымысел, как мантру повторяя одну и ту же фразу: «Не важно, что о тебе говорят, лишь бы говорили. А то забудут»…
Но, мне кажется, именно в этом она была не очень права…
Потому что её забыть невозможно…
Тем, кто радовался её приходу с экранов телевизоров – она дарила радость и надежду на лучшее. И всей своей игрой, всеми своими ролями постоянно доказывала, что женщина, настоящая женщина, не только сильная, удивительная и неповторимая, но ещё и уникальная в своей любви, доброте и нежности…
А тем, кто имел счастье знать её лично, вообще ничего не нужно было объяснять. Потому что для всех нас она была и остаётся одним из эталонов, из образов, из воплощений Её Величества Женщины… Единственной и Неповторимой…
Люся умерла через три года. 
Ярко и великолепно отпраздновав свой юбилей. 
В очередной раз доказав всему миру, что нет предела совершенству…
Только мне почему-то кажется, что очень многие до сих пор так и не могут представить, осознать и принять тот факт что её больше нет. Ведь великолепная «Леночка Крылова» из «Карнавальной ночи», невероятная «Любимая женщина механика Гаврилова», бесподобная «Вера» из «Вокзала для двоих», характерная «Раиса Захаровна» из «Любовь и голуби» и неунывающая в своей безбашенности Лиза из «Старых кляч» — это разные образы одной Женщины и одной Актрисы, всей своей жизнью и глубиной своего таланта превращавшей нашу жизнь в нечто лучшее, яркое и красочное…

ПАМЯТИ ЛЮДМИЛЫ ГУРЧЕНКО

Святослав Моисеенко

Голос, который никто не забудет,
Гордые брови «в разлёт»…
Тихо уснула… И больше не будет
Той, что «душою в полёт».

Той, что всё время жила, как дышала,
Пела. Страдала, любя…
Той, что по-детски наивно мечтала
Жить, отдавая себя…

Искренность веры и жизнь без обмана,
Горького времени дочь…
Ты приходила с улыбкой с экрана
Петь в «Карнавальную ночь».

Сколько ролей, театральных подмостков,
Сколько сражений с судьбой!
Как же, наверное, всё же непросто
Жизнью платить за любовь…

Люсенька, Люся… Прости, дорогая,
Это не твой был финал!
Всё впереди… И тебе, замирая,
Вновь аплодирует зал!..

Вот таким был этот один-единственный день… И далеко не единственная, но, пожалуй, самая памятная, самая душевная и самая дорогая для меня встреча с великой советской и российской Женщиной, гениальной актрисой и певицей, Народной артисткой Советского Союза Людмилой Марковной Гурченко… (© Copyright: Святослав Моисеенко «ПО ТУ СТОРОНУ ГЛЯНЦА…». Свидетельство № 218072900710)
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…